Сергей Базаревич: Ты не можешь купить все, даже если у тебя есть на это деньги и ресурсы

Перейдя в 1994 году в «Атланту Хоукс», он стал первым европейским разыгрывающим в истории НБА. Американцы были поражены игрой россиянина на чемпионате мира-1994 в Канаде, включив его рядом тремя представителями Dream Team и хорватом Дино Раджей в символическую сборную турнира. За игровую манеру недоброжелатели окрестили его «индивидуалистом», но в самом деле Базаревич играл так, как нравится болельщикам – ярко и где-то бесшабашно.
Перейдя на тренерскую работу, Сергей Валерианович, будучи эмоциональным как в общении с судьями, так и с болельщиками, остался верен себе. Искренность – наверное. Именно это качество разительно отличает Базаревича-тренера от большинства своих коллег по ремеслу. Собственно, таким нынешний наставник российских «Красных крыльев» предстал и в разговоре с корреспондентом «Обозревателя». Предварительно тренер отвел на интервью полчаса. Но в итоге беседа на трибуне киевского Дворца спорта растянулся более, чем на час…

- Сергей Валерианович, такое впечатление, что вы не в восторге от реконструированного Дворца спорта…

- Я не в восторге? Да, здесь сейчас реально холодно. Но если народ придет, надышит, нормальный дворец, я тут тоже играл.

- Помните, как?

- Я пытался вычислить, когда последний раз был в Киеве. Если не ошибаюсь, то в 1991 году играли точно не здесь. Здесь играли в последний раз где-то в конце 1980-х. Ярких воспоминаний именно от Дворца нет. Но это касается именно этого сооружения. Игры с «Будивельником» или тогда еще «Строителем» были очень интересными.

- Тем более, что со многими игроками «Будивельника» - Волковым, Пинчуком, Бережным – вы играли в составе сборной СССР…

- Сейчас мы не общаемся, но когда с встречаемся с тем же Волковым, беседуем с удовольствием. Благо, нам есть о чем вспомнить. С Бережным мы так и вовсе пару лет играли, правда, не в одной команде, в чемпионате Турции. Когда ты на чужбине и кто-то свой есть рядом, всегда к нему тянешься. Мы поддерживали отношения, ходили друг к другу в гости. Сейчас немного связь прервалась, но каждый раз, когда встречаемся, с удовольствием видим друг друга.

- С тех пор, как вы работаете тренером, ваши бывшие команды, те, с которыми работали до «Красных крыльев», за небольшими исключениями, обходились без легионеров. Некоторые российские специалисты видят в этом проблему…

- Когда я работал в «Динамо», у нас в течение двух лет совсем не было легионеров и мы показывали хороший баскетбол. Но я не вижу никакой проблемы, игроки есть игроки, языкового барьера нет. Других проблем навалом – в плане налаживания игровых связей, качества игры.

- Тем не менее, вы доказали всему постсоветскому пространству, что конкурентоспособные команды можно лепить и без иностранцев. В чем феномен того «Динамо»?

- Команды лепить можно, но это тяжело. Насчет феномена, то хоть на тот момент так не казалось, но выяснилось, что мы обладали хорошим подбором игроков. Раньше они не раскрывались, имея вокруг себя сильных иностранцев. Взять, к примеру, Быкова, Шведа или Моню. Но как раз то сезон за «Динамо» дал им толчок, они заблистали другими гранями, стали гораздо увереннее смотреться в сборной, брать на себя инициативу. Если в этом году на чемпионате Европы Моня в трех концовках забил решающие мячи, это следствие того, что он имел эти броски в «Динамо» два года назад. Без этого опыта он их вряд ли бы забил. Поначалу у нас мало что получалось, но когда игроки поняли, что они не были в ситуации, когда должны были решать игру, когда поняли, что это быть лидером, как брать инициативу на себя, они раскрылись и с этой точки зрения, показав, что не хуже иностранцев.

- Если бы вы в «Динамо» вы не дали результата, никто бы вас сильно не упрекнул. Но сейчас в «Красные крылья» вас пригласили под результат. Вместе с вами в Самару приехал один из потенциально наиболее звездных молодых игроков НБА – ДеХуан  Блэр. Но он отыграл в нескольких стартовых матчах и его отправили назад. Почему?

- По определенным причинам мы решили взять любого сильного игрока, который нам поможет в квалификации. Это был риск, мы на него пошли. С Блэром была моя инициатива. Он на тот момент был на рынке, самый сильный и адекватный по соотношению цена-качество. Были другие игроки, но или гораздо дороже, или хуже. ДеХуан тут же согласился ехать, а многие не хотели,проявляя в определенной мере капризы. Мы брали Блэра под определенные задачи, он помог нам решить задачу выхода в Лигу ВТБ. Но затем, к сожалению, с ДеХуаном что-то случилось. Трудно сказать, что именно, но в какой-то момент он перестал приносить пользу. Более того, начал на площадке вредить.
У Блэра были проблемы с коленями, он решил поберечься, негативно стал влиять на команду. Ко всему прочему мы не прошли в квалификационном раунде Кубка вызова «Триумф». Блэр очень нервно отреагировал на незапланированный проигрыш. Нет сомнений, что он хороший игрок, он молодой игрок. Если бы мы знали, что он будет с нами в течении сезона, можно было попытаться его интегрировать, воспитывать, применять методы кнута и пряника. Но так как мы знали, что он может в любой момент уехать, решили, что нет смысла заморачиваться. Лучше дать возможность разыграться другим игрокам команды, дабы мы не после ухода внезапного не остались с проваленными позициями.
Что касается того, что меня брали под результат. Бюджет у «Крыльев» нормальный, но гораздо меньший, чем у первых команд России. Он хуже, чем у многих команд России, мы находимся из десятки элитных клубов глубоко во второй половине. Поэтому, чтобы добить результатов, нужно время, стратегия. За месяц-два команда не строится. Бывает случайное совпадение, что все складывается хорошо. Но владельцы клубов хотят все и сразу – бабки на стол и качество игры. К сожалению, когда люди этого не понимают, начинается шараханье и в итоге это ни к чему не приводит.
Селекцией надо заниматься осмысленно, а не так, как занимались мы. Два месяца я сидел у экрана компьютера и смотрел всех игроков, которых мог, которых мне советовали под какую-то концепцию. В любом случае ты будешь ошибаться, потому что всех нюансов не можешь угадать априори. Приезжают в основном американцы, потому что американцев много, а европейцы хорошего качества стоят дороже. А тем более русские. В том и состоит проблема, что мы в материальном плане не смогли конкурировать с другими европейскими командами за русских игроков, которые стоят очень дорого. Американцев много, они имеют нормальный, но лимитированный бюджет.
Не скрою, я хотел, чтобы в «Крыльях» было больше европейцев. Но мы не могли себе этого позволить. Беря тех же американцев, которые порой здесь не адаптированы, ты рискуешь, не можешь угадать нюансов, не знаешь, как человек отреагирует на игру чисто психологически. У нас есть игроки, которые не играли в Европе и им реально тяжело. Они не могут адаптироваться к судейству, меньшему контакту. Вот итальянская «Сиена» отправила домой ДеХуана Саммерса (правда, всех причин ухода этого игрока я не знаю). Мы не знаем, как американцы отреагируют на нашу обстановку. Ведь иной раз и залы не очень хорошие. Впрочем, в России сейчас большинство команд играют в более-менее комфортных условиях. Возможно, кроме нас и Владивостока. Того же Блэра, мне кажется, наша обстановка как-то слишком быстро достала.
Мы хотим выигрывать, я амбициозный, переживаю по поводу проигрышей. Но нужно найти какую-то стратегию. Я всегда за фундаментальность, но, к сожалению, это редко встречается.

- Вам, в отличие от многих коллег по цеху, хоть дали самостоятельно набрать состав...

- Все равно, когда ты людей берешь,  не всегда можешь построить то, что хочешь. Опять же, в условиях этого российского правила, сейчас я чувствую, как реально это тяжело.

- В бытность тренером «Динамо» вы говорили, что в годы вашей игровой карьеры в НБА было тяжелее, нужно было больше думать. Сейчас вы столкнулись с игроками НБА как тренер. Убедились в правоте своих слов?

- Да. Многие не только болельщики, но и люди, которые крутятся вокруг баскетбола, которые им управляют, думают, что сейчас уже в меньшей степени, но такая тенденция присутствует. Когда мы приглашали Блэра, то говорили: «Вау, вот придет, всех поубивает». Ничего подобного, таких игроков нет. Даже Леброн Джеймс и Коби Браянт не смогли доминировать на чемпионатах мира и Олимпийских играх. Потому что здесь немного другие правила, меньше пространства, больше страховок. Ты хочешь играть один на один, а играешь один на пять. В Европе люди в нормальных командах не дадут сыграть один на один.
Потому якобы видишь игроков, они все где-то играли, но их все равно надо учить. Скажем, поражался, что иной раз творил Блэр. Он хороший, но молодой игрок, многих вещей по молодости не понимает. В НБА существует проблема, уровни европейского и американского баскетбола сблизились. Евролигу сейчас смотреть интересней, чем матчи регулярного чемпионата НБА. Все потому, что в Евролиге ты все время завязан на результатах, в каждой игре происходит настоящая битва. Игр не так много. Одну проиграл – и ставишь под сомнение свое прохождение дальше. Все бьются, от того высокая интенсивность игры.
Негативно на качестве игры в НБА сказываются и драфты, когда драфтуют школьников. Те чаще всего играют за счет физических качеств, во многом не понимая игру. Конечно, НБА – очень привлекательный продукт, он красиво выглядит, его шикарно показывают. Не знаю, как у вас в Украине, но в России баскетбол показывать не умеют. Из Питера вместо игры начинают показывать исключительно лица баскетболистов, другие зацикливаются на попочках танцующих девочек. Третьи показывают лицевые линии. Иными словами, такие ракурсы, что просто жуть, не возможно смотреть! В США культура намного выше, потому и картинка привлекательнее. У нас тоже будет гораздо интереснее, если баскетбол научатся снимать.

- Вы сказали, что даже покупая игрока из НБА, его нужно чему-то учить? У нас некоторые тренеры говорят, что за такие деньги учить они не обязаны. Дескать, лучше поучить своих игроков. Вот вас в НБА тоже учили?

- Представьте себе, да. Тренерская профессия мне тем и нравится, что ты можешь научить любого игрока. Амбициозные люди, которые хотят чего-то достичь, должны учить и 30-летних. До НБА я многих вещей не знал вообще, потому благодарен тем тренерам, которые меня там учили. Сейчас приобретенными там знаниями пользуюсь как тренер до сих пор. Скажем, до НБА, то есть до 29-ти лет я не знал, как защищаться против «пикен-ролла». Лишь в Америке мне показали, как это делается. Вообще, нынче фактор тренера сильно вырос. Раньше мы играли приблизительно, никто не разбирал скаутингов, видео, никто не говорил, где и как идти. Играли и играли, может, такое высокое мастерство было, что достаточно было сказать: «Закрой ему правую», «Не дай ему сделать это». Сейчас все разложено до мелочей.

- Когда-то вы сказали, что критической точкой для европейского баскетбола стал 1993 год, когда бельгийский «Лимож» под руководством серба Божидара Мальковича выиграл Кубок чемпионов. Дескать, после этого закрыто начали действовать все остальные и та игра, которую демонстрировали команды Старого Света перестала вам нравится напрочь. Недавно, спустя 18 лет, вы встретились с Мальковичем, возглавляющим «Локомотив-Кубань», в качестве тренера…

- И проиграл. Малькович, конечно, не поменялся. От своих слов я не отказываюсь. Он пять или шесть лет не тренировал. Очень сложно поменяться в таком возрасте, не тренируя в течении долгого времени. Хотя, конечно, Малькович вынужден был совершенствоваться после введения правила 24-х секунд. Страшно обидно, что мы проиграли дома, играя так неважно. У нас были проблемы, мы долго нормально не тренировались. Начало сезона сказывается сильно. За 20 дней мы сыграли 11 игр, девять из них на выезде, съездив при этом во Владивосток. Мы уделили внимание защите и местами нормально защищались. Пропускали очки, но за счет того, что дарили их сопернику, за счет потерь в нападении. Получается, немного не поработал над нападением и у тебя сразу вылезли проблемы.

- Вот вы говорите, что раньше в НБА действовали умнее. Но возьмем финал чемпионата мира-94, американцы забивают вам 139, пропускают 91. Они играли умно?

- Они на нас напали, как следует. В группе мы оказались первыми, кто им оказал сопротивление. Там долго был ровный счет, а в итоге мы проиграли 17 очков, но показали, что можем играть. Как следствие, американцы вышли на финал сильно заряженными, здорово защищались. Мне повезло играть против лучшего защитника мира Джо Думарса, я бегал мимо этих Кевинов Джонсонов, а потом человек взял и… «кху-кху». Плюс мы были выжатыми после полуфинала. Мы играли вечером вторую игру, а финал был в час дня. Прыгнуть выше головы было сложно, мы были вымотанные, сказалась бессонная ночь на радостях. При другом раскладе, может, сыграли бы лучше. Но лучше играли американцы – все попадали, диктовали темп игры. Если играешь быстро, на 60-ти очках результативность вряд ли ограничится.

- «Бессонная ночь на радостях» - это как?

- Ничего плохого мы не делали. Не спали от радости, от понимания, что для нас это максимум, что мы чемпионы среди остального мира. Это была реальная Dream Team – Шакил О’Нил, Доминик Уилкинс, Реджи Миллер, Шон Кемп, Джо Думарс, Кевин Джонсон, Марк Прайс. Это потом они немножко ослабили давление. Тогда это была вторая DreamTeam, там жуткие люди летали.

- Большинство соперников против тех первых Dream Team играть попросту боялись…

- Мы тогда еще в группе показали, что их не боимся. Накануне говорили, что не надо смотреть и ахать, пока американцы данк-фестиваль устраивают. Мы пытались бежать в быстрый прорыв. Хотя вы правы. Большинство командн Dream Team тогда боялись. Существовала разница в уровне. Никто не знал, что можно с ними соревноваться. Это потом в НБА больше европейцев стало.

- В вашей карьере было два ключевых матча, когда вы за какой-то год проиграли в одно очко полуфинал Олимпийски игр-1992 и финал чемпионата Европы-1993. Фатум?

- 1992-й – самое большое разочарование в моей карьере. Могли играть в финале против первой Dream Team. На трибунах сидели «силебертис» Майкл Даглас, Шварцнеггер и прочие. После поражения Хорватии в полуфинале мы были настолько убиты, что во время матча за третье место бегали, как тени.

- Потому и проиграли тот матч Литве?

- Если посмотреть в историю, то те, кто в полуфинале выкладывался, всегда проводил утешительный матч блекло. Литва «легла» американцам и спокойно готовилась к нам. А мы… Для меня это было страшное разочарование. Много таких игр, которые ты проигрываешь в зарубе, только уровень разный. Та же Хорватия на чемпионате мира в 1994-м греков обыграла, но она была реально сильнее. А если команды ровные, как мы и Литва с Сабонисом и Марчюленисом? Хотя уверен, что будь мы в другой ситуации, эта бронза была бы у нас.

- Да и, согласитесь, у литовцев было больше мотивации…

- Мы тогда в группе у них выиграли. Конечно, им хотелось бронзовых медалей, тем более, что это была их первая Олимпиада. Мы же в Барселоне вообще непонятно, под каким флагом выступали, какую страну представляем. Нам, может, хотелось, но у нас не было супер патриотического стимула. Мы выходили с пониманием, что делаем это для себя. Как выяснилось, олимпийских медалей у меня нет. Я был в прострации, как будто на себя со стороны смотрел. Также был зол на то, что так хорошо играл в полуфинале, забил из 31 очка команды за 10 минут 11 очков, но не играл концовку – последние четыре минуты.

- На тренера Юрия Селихова тогда злились?

- Да, и до сих пор злой.

- Вы сказали ему об этом?

- По-моему, нет, но это было неправильно. Но когда Саша Волков мазал фолы, может, надо было его передернуть. Все бывает.
- В 1988-м у вас тоже теоретически был повод злиться на тренера, тогда еще Александра Гомельского, что не включил вас в олимпийскую заявку…

- Нет. Я не был на сборах, долгое время сидел на скамейке в ЦСКА. Хотя изначально, отправив Тийта Сокка в аренду в «Динамо», меня оставив в составе армейского клуба, предпочтение будто отдали мне. Но Тийт заиграл, а я продолжал перебиваться то тут, то там. Как следствие, Сокк – олимпийский чемпион. В 1988-м у меня не было реальных шансов. Раскрылся я только перейдя в «Динамо», хотя, считаю, что был готов играть и в ЦСКА. Нет, я выходил на площадку, но так играть, как я мог, мне не давали. По объективным причинам. Вокруг были люди, им нужно было давать игровое время.

- Также, как и в НБА?

- Я должен был поехать не в «Атланту», а в «Голден Стейт». Это было мое, мне бы дали шанс. Тренер «Уорриорз» Дон Нельсон присутствовал на чемпионате мира в Канаде и был заинтересован в моих услугах. Все шло к подписанию контракта, но в итоге «Голден Стейт» не стал выкупать мой контракт в Италии. Существовало много вариантов, в частности, от «Юты». Но предложения остальных были не такими конкретными, как от «Голден Стейт». Я уезжал с чемпионата мира в осознании того, что поеду в НБА и буду играть в той команде, где меня хотят, где знают, как я играю. Они играли этот «ранин-ган» и я им под это дело подходил. Перейди я в «Голден Стейт», у меня было бы больше шансов закрепиться в НБА. Точнее, были реальные шансы. В «Атланту» пошел уже потом и меня там не сильно ждали.

- Может, вам просто банально не повезло, что были почти что европейским первооткрывателем в НБА?

- Это маме с папой надо претензии предъявлять (смеется). Это в начале 2000-х в НБА начали сходить с ума европейцам. После Дирка Новицки людей драфтовали на будущее, давали им шанс даже несмотря на то, что большинство из них – никто. Когда мы отсюда уезжали, то были звездами здесь, в Европе. Это громко звучит, но так и было. Теперь Королева драфтуют из детской команды, а не игравшему нигде Цикишвили дают пятый номер драфта. Это очуметь можно!
Возможно, чуть позже родись, было бы и денег больше, застал бы в России золотые времена. Многие русские игроки просто переоценены, получают слишком много денег. В этом вижу большую проблему, ведь некоторые из них потом не хотят совершенствоваться. С другой стороны, мне один человек сказал, дескать, тебе книжку надо написать. Я застал интересные времена. Поиграл в Советском Союзе в таком кондовом, потом застал рыночную экономику, заработал каких-то денег. Не таких миллионов, как мог, конечно, но люди, игравшие в советское время, совсем не заработали себе на жизнь. У них еще больше обид, но времена не выбирают. В каких-то лучших ситуациях можно было бы добиться большего в карьере игрока. Но мне и так грех жаловаться.

- Во времена перехода на рыночную экономику зарабатывали только баскетболом, или по примеру многих спортсменов успели что-то приватизировать?

- Я – патриотический пример. Кроме одного-двух контрактов в «Динамо», когда была шумиха, когда я вернулся как раз после НБА и Испании, практически все свои деньги я заработал за границей. Это был толчок для других русских, когда я получил по тем временам хорошие деньги. Все остальное заработал за границей, а трачу в России. Идеальный человек получается. Ничего приватизировать мне не удалось, никаких предприятий у меня нет, но какой-то достаток у семьи есть.

- У вас не было желания остаться за границей и жить там?

- Был момент. Во-первых, я не чувствовал, как те русские, которые уезжали за границу после меня, ностальгической волны, я спокойно жил без борща. Да, черного хлеба мне тоже хотелось, но я комфортно чувствовал себя за границей. Разве что в Турции было не так уютно, но это – на культурном уровне. Хотя у меня осталось много близких друзей-турков, они все из баскетбола. Скажем, этим летом чуть ли не вместе формировали команду с ассистентом тренера «Эфес Пилсена».

- Вернувшись в Россию после стольких лет пребывания в Европе, в США, вы не чувствовали себя дома чужим?

- Это философские вещи. Не знаю, как в Украине, но россиянам так точно нужно съездить и пожить немного в страны западной Европы или в США. Тогда и порядка, и демократических свобод будет побольше. Люди будут больше ценить себя, свое мнение, свою свободу. Потому что, пожив в цивилизованных местах, ты хочешь почувствовать аналогичное отношение и в своей стране.

- Вас называют одним из будущих тренеров России по баскетболу…

- В России достаточное количество денег, чтобы приглашать иностранных специалистов. Руководители клубов немного прикрывают себя тем, что позвали того или другого. Хорошо еще, когда имена зовут, но когда зовут иностранца только для того, чтобы показать, что мы привезли вот этого иностранца. Своим у нас не очень доверяют. Сейчас из десяти команд российской элиты только в трех работают местные тренеры. В прошлом году тоже начинали три, в какой-то момент поувольняли Вуешевича, Кензуру и стало пять. Закончился чемпионат опять тремя российскими наставниками. Поэтому не удивляйтесь. Когда меня называют одним из будущих тренеров сборной. Выбирать из числа российских специалистов некого. Можно перечислить всех. Но пока работает Дэвид Блатт, все эти разговоры не имеют смысла. Не знаю, насколько у Дэвида хватает сил на это все.

- Опыт приглашения тренеров из НБА в Европу позитивен?

- Позитивного опыта еще не было. Не знаю, как относятся к выступлениям сборной Украины на чемпионате Европы…

- Негативно.

- У Украины никогда особо не было шансов хорошо сыграть. К тому же с учетом, что за вас не выступал Артур Дроздов, Сергей Гладырь. В Украине игроков суперуровня не очень много, потому и тренер (в вашем случае – Майк Фрателло) тоже лимитирован в каких-то вещах. Для меня мастерство тренера заключается в том, насколько ты из своего состава можешь выжать максимум. Фрателло не выиграл. Но все выиграть не могут, выигрывает кто-то один. Насколько хорошо играют другие, оценить трудно. В НБА с этим попроще, поскольку там тренерскую работу оценивают более объективно. Не всегда объективно, но меньше подвержены эмоциям. Там превалирует бизнес.
В НБА больше стратегии, потому что находишься в большей конкурентной среде. Там нельзя, как Абрамович в Европе, в «Челси», прийти и скупить всех. Там ты не можешь этого сделать, потому что есть правила. Вот Михаил Прохоров стал владельцем «Нью-Джерси Нетс». Мне было весело читать в одном из интервью, дескать, я не ожидал, что здесь такая конкурентная среда. Ты не можешь купить все, даже если у тебя есть на это деньги и ресурсы. Причина проста: если у игрока длинный контракт – ты его не вытащишь. Перехватить тоже не можешь, потому что там есть ограничения. Потому особо удачных приглашений американских тренеров в Европе не было. Мне будет интересно посмотреть, как бы поработал в НБА европейский тренер.

- Бывшие советские баскетболисты, ставшие тренерами, говорят, что им сложно найти общий язык с современной молодежью. Вам этот Рубикон, кажется, удалось перейти...

- Мне удалось его перейти? Почему? Не знаю, надо игроков спросить.

- Просто видно, какие люди от вас выходили.

- Спасибо. Да, на самом деле люди другие. Сегодня читал в киевской газете на английском языке интервью с человеком, живущим здесь 20 лет. Американец, у него в Киеве свое пиар-агентство, он начинал свою деятельность в Украине в 1993 году с образовательными программами. Так вот, по его словам, люди здесь чересчур ударились в материальность, из коммунистического коллективизма настолько переквалифицировались в индивидуалистов, что им все стало по барабану, не хотят на улицах прибраться, не понимая, что социум там живет.
Молодежь другая, на этом нужно какую-то ставку делать. В определенной мере любой тренер –педагог и у него есть миссия, хоть и звучит это высокопарно. Тренер, общаясь с этими людьми, будучи старше своих подопечных, должен им что-то дать, и не только в профессиональном плане, но и в человеческом. Ты не всегда бываешь в этих условиях справедлив, но надо пытаться таковым быть. Ты должен нести людям, особенно молодым, моральные стандарты, а не говорить, что с ними невозможно найти общий язык и я не буду пытаться. Дай им что-то, а они, может, и не сразу, но потом что-то поймут. И если ты способен это сделать, то это уже больше, чем выиграть или проиграть игру.

- Вы переросли из коллективиста в материалиста? Карьера, жизнь вас поменяла?

- А я наоборот, всегда был индивидуалистом (смеется). Все время на меня были наезды, что я на себя одеяло тяну в игре.

- Вот именно – в игре. Но из советского человека в капиталиста вы превратились?

- Мне не нравился Советский Союз, у меня никакой ностальгии нет, мне вся эта коммунистическая байда очень не нравилась еще тогда. Может, я вырос в такой среде, возможно, родители так воспитали. Потому мне перерождаться в этом отношении не требовалось. Говорят, что люди не меняются. Нет, люди меняются и развиваются. В лучшем случае. Некоторые деградируют. Мне бы хотелось развиваться. И в профессии, и в человеческом отношении.

Иван ВЕРБИЦКИЙ, СпортОБОЗ